На интервью соглашаются немногие — боятся, что будут осуждать знакомые, косо смотреть прохожие, «плевать за спиной». Из-за негативного восприятия слова «цыгане» стали употреблять международный термин «рома». В Гомеле они, в основном, живут в № 104 мкн, Западном, Приборе, Якубовке и на Хуторе. Многие работают, но проблема с образованием и трудоустройством есть, и серьезная — этого никто не скрывает.
Многие рома безграмотны — и взрослые, и молодые. Без образования тяжело устроиться на работу, усложняют процесс еще и отношение к цыганам, старые стереотипы, а местами и цыганские традиции.
В новостройке журналиста «Сильных Новостей» уже ждут. С порога скромно улыбается хрупкая молодая женщина — это Альбина. Тут же бегут встречать гостей ее дети, пришел и муж. Уже накрыт стол. В ромской семье поясняют: это традиция, если кто-то зашел в дом. Хозяйка наливает чай, нарезает торт и рассказывает свою историю.
Альбине 32. Ее дочерям 8 и 11 лет. Обе девочки ходили в детский сад, сейчас учатся в школе. В жизни самой Альбины этого не было.
— Когда-то мы пошли с мамой в школу, меня посадили с первоклассниками. Я говорю: мам, не пойду, мне стыдно. Учитель обещала помогать, но я стеснялась, так и не пришла больше. Боялась, что будут обсуждать: большая такая, а с маленькими детьми ходит. У меня были друзья славянской национальности, они знали, что я неграмотная, и между собой обсуждали: цыганка, ни одного класса не окончила! От молодежи такое часто услышишь… Я старалась не ругаться, не провоцировать их, да и что скажешь: что правда, то правда. Но неприятно.
«Учиться в 20 лет — это непросто, страшно»
Почему не училась в детстве, как все? Вроде бы, и возможность была, вспоминает Альбина, и мама грамотная. Оказывается, сначала в первый класс не брали, потому что у семьи не было регистрации в Большевике, где тогда жили, а как сделали — не взяли по возрасту.
Тогда казалось, что большой потребности в грамоте нет. Когда уже взрослой Альбина все-таки пошла на занятия, пришлось начинать с элементарного:
— В 20 лет я вот с Олей (Ольгой Нечаевой) выучила буквы, прошла букварь, научилась читать по слогам. Потом стало и самой интересно — начала писать потихоньку, хотя бы для себя. Как вышла замуж, стал помогать муж, поддерживал. Читала очень тяжело, по слогам, больше научилась с детьми — уроки не я с ними делаю, а они мне подсказывают. Учиться в 20 лет — это непросто, страшно. Хотя я не знаю, как в детстве. Мне не с чем сравнивать.
Учеба не давалась легко, да и сегодня не все гладко, говорит девушка.
— Когда куда-то иду с документами, мне говорят написать, а я не могу — мне стыдно. Уже беру с собой старшую [дочь], она пишет. Многие косо смотрят. Могу какую-то заявку на работе написать для себя, пока мне этого достаточно. А что-то грамотно — еще пока нет, но хочу научиться. Когда квартиру оформляли, нужно было заполнять все именно мне. Наверное, часа два писала печатными буквами: только муж отвернется на секунду, я ошибку сделаю — и заново переписывай лист.
Муж у Альбины, по ее словам, чистый белорус. Хотя у цыган негативно относятся к браку с человеком другой национальности (а это не прошло мимо пары). Все в доме — дело рук Евгения, он хороший муж и отец. Быстро привык к новой семье, того, что жена чего-то не знает, никогда не стеснялся.
— Она мне с первого дня как человек понравилась. Мы общались по телефону, — рассказывает Евгений. — Дружили, нам было интересно общаться по душам. Она боялась, что я узнаю [что Альбина цыганка], а я сразу знал — видно же визуально. Но это не имело значения.
Вместе пара уже 13 лет. Когда-то общались по смс, еще не было мессенджеров, и Альбина просила двоюродных сестер помочь набрать сообщение, иногда писала сама, пусть и с ошибками.
Альбина семь лет работала уборщицей в магазине. Ольга предложила ей получить профессию по партнерскому проекту. С мужем дома посоветовались: раз есть какой-то опыт в торговле, надо идти на продавца.
— Мне не было тяжело работать. Но смотрели так на меня, мол, молодая, еще и цыганка, уборщица. Хотелось что-то, как говорится, посолиднее. Ну, вот пошла, отучилась. Конспекты мне дома писал муж. Конечно, для себя могу написать — просто не поймут мои записи, да и не успела бы так быстро конспектировать. К экзамену очень подготовилась. Не смогу же подсмотреть в конспект, да и не пойму, что там муж написал (смеется).
«Ждешь автобус, расписание висит, а ты не можешь посмотреть»
Уже три года девушка работает кассиром. Начинала там же, где была уборщицей, и почти сразу с недостачи.
— Они меня уже знали, поставили на кафе на кассу. Первый раз я влетела в минус — научилась, называется, на 100 рублей. Заплатила. Обидно было, но сама виновата: передала деньги, обернулась, а человека уже нет. Потом боялась на кассе сидеть, а супруг говорит: ничего страшного, на ошибках учатся. Теперь смотрят так: ого, цыганка, еще и за кассой! (смеется)
Альбина всему научилась на курсах, уже давно освоилась в работе. Так из «маленького» магазина она перешла в «большой».
— Пришла устраиваться, там сразу пошли звонить заведующей: мол, знаете, кого берете? Цыганку, еще и на кассу! — вспоминает уже с улыбкой тот день Альбина. — Заведующая знала, что я хорошая, по собственному желанию уволилась. Уже тут после испытательного срока (физически тяжело было), я не хотела оставаться. Прихожу, а заведующая мне: «А мы с тобой контракт уже продлили!» Так и не отпустила меня. Ну, и слава Богу, что я не уволилась. Уже привыкла. На работе многие не знают, что я неграмотная, — только заведующая. Но я мало внимания обращаю — пусть говорят.
— Сейчас к жене, хоть она безграмотная, подходит ее напарница с образованием и спрашивает, как что-то сделать. Вот вторая сторона медали, — тут же говорит муж Альбины.
— Я безотказная, надо — сделаю. Я же не гулять сюда пришла. Сама по себе не могу сидеть, выйду на зал — сделаю, что надо, — поясняет девушка. — Сейчас я уже могу и название остановки прочитать. А когда-то ждешь автобус, расписание висит, а ты не можешь посмотреть. Для меня книжки читать — это ерунда. Очень сильно хочется библию читать, но я не могу ее быстро читать. Вот говорю — и плакать хочется, — и на глазах Альбины появляются слезы. — В основном, библию мне читает муж.
«Как неграмотной устроиться на работу? Не берут!»
«Знаете, даже детей славяне раньше пугали: «Сейчас цыган придет, заберет», — рассказывает о взаимодействии ромов с обществом Ольга. Они с мужем Николаем — тоже рома, возглавляют организацию, которая помогает защищать и продвигать интересы цыган в нашем городе.
У Ольги есть образование и много практики как у руководителя. Потому часто рома, если им нужно будет где-то что-то написать, просят, чтобы она пошла с ними. Нужна поддержка: неграмотных часто отталкивают.
— Я грамотный человек, иду и прошу, чтобы помогли. Конечно, сразу слышишь много «хороших» слов, что зарыдать хочется. Поэтому добиваюсь, чтобы корректно оказали услугу неграмотному, представляю, что он переживает в этот момент. Человеку стыдно. Это, может, и не его вина. Наши дети уже такого стресса переживать не будут.
Раньше, уточняет, женщина, не было большой нужды в образовании.
— Я предлагала, например, помочь оформиться в садик, мне отвечали: зачем? Девочке же все равно замуж выходить. Сейчас я благодарна властям, что ужесточили обязанности родителей по образованию детей. Это необходимо сообществу.
Может быть, кому-то сложно в это поверить, но среди молодых ромов есть неграмотные, но, поясняет Ольга, они пользуются телефонами, навигатором. А еще дают о себе знать старые стереотипы:
— У нас есть люди с высшим образованием, юристы, но они не смогли ни пройти практику, ни устроиться на работу из-за неславянской внешности. Так женщина ушла гадать, еще одна девушка окончила медицинский и уехала в другой край Беларуси, там работает по специальности, но никому не говорит, что она ромка. Вот ребята ходили устраиваться грузчиком, и их не взяли, потому что нет аттестата. А рома не боятся никакой работы — или железо собирать, или грузить его.
У нас есть парень, ему 34, он умеет читать, писать и хорошо поет, хотел получить музыкальное образование. Ему предложили сдать экзамены экстерном в колледж. Какие экзамены, если он ни один класс не окончил? Зачем ему все остальное, если он хочет учиться музыке? — задается вопросом Ольга. — Человек хотел получить специальность, двигаться в этой сфере — почему бы не помочь ему? Вот я отучилась, и что мне дает та учеба? Корочки лежат дома, математика не пригодилась, русский язык я лучше выучила сейчас, когда на компьютере печатаю. Остальное мне зачем? Вот прошел бы классе в шестом профориентацию и учился бы по профилю. Вязать, шить, готовить я научилась сама.
Помогать людям — в школе этому не учат, а я до сих пор этим и занимаюсь.
«Гадают — чтобы жить и прокормить семью»
В семье Ольги и Николая — 8 детей. Они все живут в большой квартире. Но таким большим семьям, говорит руководитель организации, лучше строить дом.
— Например, не можешь оплатить коммуналку — в квартире все равно вынь да положь, а в доме просто отключат свет. Ничего, будешь вставать с рассветом, ложиться с закатом. Людям иногда и семью прокормить не хватает.
В цыганской семье у мужчин и женщин свои обязанности, поясняет Ольга. Мужчина поддерживает дом, зарабатывает, например, на машину, мебель, а женщина убирает, готовит, воспитывает детей и зарабатывает на еду.
— И продают что-то, и гадают — чтобы жить, чтобы прокормить семью. Кто на низкооплачиваемых работах — посудомойки, уборщицы. Есть и парикмахеры, мастера маникюра, повара.
Еще надо понимать, что в Гомеле есть цыгане, которые давно живут в городе, и приезжие. Приезжие, молдавские, зарабатывают: тут милостыню просят, а дома у них могут коттеджи стоять. Вот наши никогда не будут просить у прохожих еду, — подчеркивает женщина. — Могут пойти на рынок, попросить продукты. Сейчас сложное время — ничего не продается, на заработки не поедешь.
Раньше, вспоминает, дети рома ходили к вечному огню, куда приезжают свадьбы, и танцевали, пели, а за это им давали деньги. Ольга не считает это зазорным:
— В переходах музыкантам тоже дают. Лучше так, чем воровать. От хорошей жизни никто не идет просить — у наших рома это от скудости, на пропитание. А как неграмотной устроиться на работу? Не берут!
—А детей в школу собрать, коммунальные оплачивать надо — растет комок долгов, хоть это и умалчивается. Начинают комиссии (КДН — прим. СН) бегать за семьей. А где взять деньги, если на работу не берут? Приходишь на собеседование, видят твою внешность: «Спасибо, мы уже взяли». Звонишь через час с другого номера туда же: «Да-да, приходите, ищем сотрудника», — возмущенно рассказывает Ольга.
— Вот раньше, цыган, приходишь на завод, спрашивают: «До какого времени будешь работать?» — «С осени до весны». И они смеются, говорят: «Ладно, иди работай», — вспоминает Николай. — Они знают, что ты уйдешь, но вернешься после пахоты. Тогда были ученики. Сегодня нужна специальность. Да ты меня возьми учеником — может, я читать, писать не умею, но работу делать лучше буду, чем тот грамотный! Есть неграмотные цыгане, которые делают моторы, разбирают и собирают, красят машины. Они все умеют, почему бы их не взять? Сделать, что ли, специальную цыганскую техстанцию? Но зачем? Мы же живем в Беларуси!
Ольга считает, что проблему решить можно. Конечно, не без помощи государства. По ее словам, очень полезны курсы, после которых можно получить работу, важна даже просто оплата обучения — не у всех ромов есть возможность. И основной упор нужно делать на молодое поколение.
— Вот сейчас набираем группу взрослых (18-30 лет, многодетный отец у нас там есть), они хотят научиться читать, писать, а потом и профессию получить, сдать на права. Только через молодежь — по-другому не изменишь это сообщество. Дети, которые сегодня учатся, через 10 лет вырастут и смогут устроиться.
Для этого детям, считает Ольга, нужен особый поход, но без разделения.
— Не нужны отдельные классы — им не на кого равняться. Когда они 4 года учились сами, а на 5-ый попали в обычный класс, начинается борьба за выживание. Дети закрываются, у них рождается ненависть — и я обо всех детях сейчас. Хорошо, когда есть классы коррекции, дополнительные занятия.
Если бы детей не делили на сильных и слабых, думаю, рома вырастали бы более достойными гражданами. Легче всего посадить проблемного ребенка на заднюю парту и забыть.
«Мир меняется, меняются и рома». Как в Гомельской области помогают цыганам
Проблемой безграмотности цыган в Гомельской области занялся проект «Образование рома — новый взгляд в будущее». Его реализует ГООО «Социальные проекты» в партнерстве с Гомельским областным институтом развития образования (ИРО), организацией «Романо дром», а поддерживает Протестантское Агентство по диаконии и развитию «Хлеб для мира» — Протестантская служба развития. Надо сказать, что в первую очередь проект направлен на социализацию и интеграцию в общество детей, вторая ключевая группа — родители.
— Долгое время основная часть общества и ромское сообщество не обращали друг на друга внимание. Мир меняется, меняются и рома, они стали понимать важность образования и хотят, чтобы их дети были грамотными. Но помочь в этом почти не могут: нет навыков коммуникации с педагогами (родители редко ходят на родительские собрания), большинство из них безграмотны в силу разных причин (к примеру, в Приборе это 98% взрослых), не могут мотивировать ребенка, — рассказывает директор ГООО «Социальные проекты» Нина Кекух.
То, что многие не ходят в детский сад, усложняет «старт» обучения. Того, что ребенок получает в школе, недостаточно, да и в цыганской культуре учеба пока не приоритете. На первом месте — семья.
— Часто это многодетные семьи, они ухаживают за стариками. Если маме нужно по делам, старшие дети останутся с младшими. Они поздно ложатся спать и поздно встают, если ребенок проспал, его не будят — пусть поспит. Таковы традиции. Можно сказать, здесь все, как и у остальных белорусов: более благополучные семьи чаще стремятся к получению образования. Но одного желания недостаточно — нужна помощь со стороны.
Проект стартовал как пилотный в 2016-м году. Два года организаторы, можно сказать, изучали проблему глубже, ведь опыт уникальный, подсмотреть его было негде. По данным на 2019-ый год, в Беларуси свыше 6 800 цыган, и у каждого региона своя история взаимодействия с этим народом. Не хватало обобщенного опыта — разрабатывали методики, готовили пособие. Постепенно «инструментарий» накапливался, деятельность расширялась. Сейчас идет третий этап проекта, уже есть программы, и по ним занимаются ребята и взрослые.
В проект включены пять школ области, где больше всего учеников рома. Целевые группы — дошкольники, средние классы и родители. Каждые четыре месяца по субботам взрослые и дети ходили на занятия — в отдельные классы:
— Ходили с большим удовольствием! У взрослых это час, а у детей — три часа. Дети быстро воспринимают информацию, добиваются результата, если с ними работать. Родители, как освобождаются, могут прийти на уроки к ним, понаблюдать. Для многих дети — стимул к обучению. Часто мамы включаются, знаете, даже соперничают, и так учатся все! — говорит Нина.
У многих ромских детей есть языковая проблема — они мало говорят на русском. Например, ребенок способный, но знает лишь основные слова, а этого не хватает. Когда программа усложняется, он перестает понимать ее и теряет мотивацию и интерес. По словам педагогов, некоторые дети не знали, что значит «транспорт, мебель, школьные принадлежности», что такое «раскрыть скобки», и не могли выполнить задание.
— Маленьким детям нужен индивидуальный подход. Например, в задании ромскому ребенку можно дать картинку, отражающую знакомые ему вещи или явления. Эти дети в целом лучше запоминают, если есть наглядный материал. Было бы хорошо, если бы знали азы цыганского языка — это вызывает доверие у ребят, а они очень открытые, тянущиеся к людям.
В проекте заняты 181 ребенок и 96 взрослых. К программе по ответственному родительству подключились психологи, доктор, сотрудники милиции, МЧС.
— При всей любви и заботе, а они очень любят своих детей, вопросы воспитания, режима дня, привития навыков личной гигиены, личностных качеств, помощь по школе — этих знаний у взрослых часто нет. Из-за этого мы можем потерять младшее поколение, поэтому наша задача — дать знания родителям, как быть более ответственными.
В целом их привлекать, конечно, не всегда легко. В основном, приходят мамы. Еще один момент — настороженность к людям славянской национальности, боязнь, к примеру, проблем с КДН.
Проект в таком формате, насколько нам известно — единственный в стране в том числе потому, что Ольга и Николай как — проводники: они постоянно общаются с сообществом, объясняя важность участия детей в образовательном проекте, мотивируя и взрослых, и детей получать знания в школе и дополнительно — за ее пределами.
Организаторы пытались решить и проблему с безграмотностью взрослых разными способами. Большинство ромов о том, что не умеют читать и писать, стесняются сказать даже друг другу. Нелегко им контактировать и с белорусами. Выход придумали такой: сначала показали Ольге, как вести «уроки», потом она обучала ромов.
За два года читать и писать научились 11 человек, из них лишь один мужчина. Взрослым интересна компьютерная грамотность, в основном, житейские вещи: как оплатить коммуналку, купить что-то онлайн, записаться к врачу, работать с поисковиками. Тут учились 42 человека (6 мужчин). Так и грамоте обучать проще, говорят в «Социальных проектах». Там старались организовать и другие тренинги, по запросу:
— Все хотят свое дело, например, мойку машин, автосервис. Мы организовали курс. Нужно как минимум составлять бизнес-план, а там просчитать, предусмотреть. Некоторые быстро перегорают, где нужно приложить чуть больше усилий, чем, возможно, казалось сразу. Еще, если обучать чему-то серьезному, нужен переводчик, потому что рома просто не знают многих слов, которые не встречаются в обиходе. Есть сложности с домашними заданиями, опозданиями. Это так не работает.
Рома хорошо даются прикладные и творческие профессии. Освоить такие, научиться составлять резюме, общаться с работодателем и проходить интервью помогали гомельским цыганам в первичной организации ОО «Белорусская ассоциация молодых христианских женщин». С 2006 года в Гомеле действует программа «Эффективный поиск работы». За 14 лет обучение прошли более 20 групп, в каждой 15-17 человек. Программа направлена на уязвимые группы, потому в какой-то момент подключились и рома. На занятиях участников учили составлять резюме, презентовать себя на собеседовании, искать работу. Некоторым оплачивали курсы — как и Альбине.
— У них своя культура одежда, но есть дресс-код, и это мы тоже проговариваем. Обращается много ромов, они очень благодарные: если что-то происходит, они позвонят, попросят перенести, предупредят, — рассказывает руководитель организации в Гомеле Елена Трубарова. — Понятно, что всегда есть два полюса, как и в каждой культуре, но мы общались только с такими ребятами. Они скрывают свою безграмотность — часто в группе это даже нельзя заметить. Если что-то не понимают, стараются сами друг другу помочь. Наши тренеры уже это знают и аккуратно к этому подходят. Мы стараемся, чтобы они шли к предпринимателям — те более мобильны, практико-ориентированы: это подходит людям, которые, например, не умеют писать.
— Я бы сказала, среднее поколение достаточно сложно обучаемо, — добавляет Нина Кекух. — Тут, думаю, мы «нащупали» благодатную тему — образование родителей. Это то, что их заботит, ведь они очень любят своих детей и хотят, чтобы они выросли современными людьми. Если развивать детей, можно добиться хороших результатов в цыганском сообществе в целом. Ученики, которые доходят до старших классов, как правило, более целеустремленные и хотят получить высшее образование.
Об этом же говорят и педагоги: родители не делают ошибок в воспитании намеренно — они хотят, чтобы дети жили лучше.
— Наш вывод такой: если мы хотим помочь рома стать более образованными, нужно начинать с малолетства, постепенно. Средний возраст — утопическая идея. Может, у единиц получится — у тех, кто учился в школе. Женщины рано заводят семью, занимаются бытом и при этом зарабатывают деньги. Когда им учиться?
— Это уже на генном уровне — эти ментальные особенности невозможно изменить, да и не надо. Но нужно обучать их элементарным вещам, чтобы они могли помочь своим детям и педагогам. Если при такой глобальной планомерной работе с цыганами мы поможем хотя бы 30%, это будет здорово!
В этом году в других областях при ИРО откроются Ресурсные центры, они будут продолжать дело, начатое на Гомельщине, в рамках проекта. Также Гомельский ИРО планирует запустить курсы по повышению квалификации для педагогов по работе с детьми рома.
— Вырывать их из привычного уклада нельзя — они благодаря ему, отчасти, и сохранили свою культуру. Мы хотим, чтобы все цыганские дети тоже сохранили ее, но получили шансы на образование, трудоустройство. Нужно обратить внимание учителей на эту проблему. В ресурсных центрах они смогут обмениваться наработками. Если шесть областей включатся в этот процесс, сколько мы всего получим!
По результатам диагностики, ученики, которые участвовали в проекте, либо остаются в пределах уровня, либо повышают его. И проект уже показал: дети становятся более образованными, коммуникабельными, интересуются здоровым образом жизни, знают, как вести себя в коллективе, поддерживать порядок, хотят развиваться.
Кураторы проекта пришли к выводу, что отсутствие полноценного дошкольного и школьного образования у старших поколений ромов и есть причина того, что их дети и внуки сегодня продолжают сталкиваться со стереотипами, не могут окончить колледж или вуз, найти работу. И если изменить ситуацию с образованием, улучшится качество здоровья и жизни в целом, а также изменится отношение общества к народу рома.
***
Альбина мечтает, чтобы ее дети получили высшее образование, может быть, стали юристами. «Хватит, я уже намучилась, не хочу, чтобы дети шли по моим стопам», — говорит. Сама она хочет со временем оформить ИП и работать на себя, заниматься маникюром.
Ольга рассказывает, что в Бобруйске, куда съезжаются рома в клуб общения, люди из других городов интересовались гомельской программой обучения детей, хотят в своем городе организовать подобную.
Николай Демьянович в 2021-м году собирается баллотироваться в депутаты, чтобы отстаивать права диаспоры:
— Учить ромов исполнять свои обязанности, наставлять их получать образование, двигаться дальше. Пройдет 5, ну, от силы 10 лет, вы зайдете в горисполком и увидите там представителя ромской национальности! Если будем сеять плохое — пожинать тоже будем плохое. Все изменится, если мы будем говорить хорошее о людях.
